Florizel 19 ноя 2008, 02:10
"Ванна была уже полна горячей водой. Прокурор сбросил халат, стянул ночную рубашку и сунул под язык болеутолитель. И так всю жизнь. Одна двадцать четвертая всей жизни - ад. Больше четырех процентов... И это - не считая вызовов наверх. Ну, вызовы скоро кончатся, а эти четыре процента останутся до конца... Впрочем, это мы еще посмотрим. Когда все
установится, я возьмусь за Странника сам... Он залез в ванну, устроился поудобнее, расслабился и стал придумывать, как он возьмется за Странника. Но он не успел ничего придумать. Знакомая боль ударила в темя, прокатилась по позвоночнику, запустила коготь в каждую клетку, в каждый нерв и принялась драть - методично, люто, в такт бешеным толчкам сердца...
Когда все кончилось, он еще немного полежал в томном изнеможении - адские муки тоже имеют свои достоинства: полчаса кошмара дарили ему несколько минут райского блаженства - затем вылез, растерся перед зеркалом, приоткрыл дверь, принял от камердинера свежее белье, оделся, вернулся в кабинет, выпил еще один стакан теплого молока, на этот раз
смешанного с целебной водой, съел вязкой кашицы с медом, посидел немножко просто так, окончательно приходя в себя, а потом позвонил дневному референту и велел подавать автомобиль."
Это просто мне вспомнилось, по ассоциации.
«Быть живым – мое ремесло!
Это дерзость – но это в крови!»
Искренне ваш,
Флоризель, принц Баккардии